Осенью 2017 года Верховный суд назначил местом для рассмотрения дела Пушкарева Тверской районный суд Москвы. Тогда высшая инстанция рассудила, что общие правила подсудности могут быть преодолены, «если соблюдение гарантий справедливого суда будет поставлено под сомнение или существенно затруднено». На переносе дела в Москву настаивала сторона обвинения, по мнению которой справедливый суд над бывшим мэром Владивостока в Приморье был невозможен.

«В целях обеспечения независимости и беспристрастности судей как необходимых гарантий справедливого правосудия Уголовно-процессуальный кодекс предусматривает, что судьи рассматривают и разрешают уголовные дела в условиях, исключающих постороннее воздействие на них», – указал в начале ноября Конституционный суд, который рассмотрел жалобу Пушкарева.

Действующие законодательные нормы, по мнению КС, позволяют изменять территориальную подсудность в том случае, если на территории, подпадающей под юрисдикцию суда, в который поступило уголовное дело, сохраняется фактическое влияние обвиняемого или одного из нескольких обвиняемых – в том числе обусловленное его положением до начала производства.

УПК допускает передачу уголовного дела по подсудности в суд другой территориальной юрисдикции в случаях, когда передача обусловлена не субъективным настроем конкретных судей, а объективными обстоятельствами, связанными с личностью обвиняемых, их авторитетом, служебным положением, властными полномочиями, которыми они обладали до начала производства по уголовному делу.

При этом решение о передаче уголовного дела в суд иной территориальной юрисдикции должен принимать Верховный суд по обращению генпрокурора или его заместителя. При определении суда, в который необходимо передать уголовное дело для рассмотрения, ВС должен соблюдать гарантии справедливости и состязательности, учитывать мнения сторон о наличии каких-либо препятствий к передаче дела в определенный суд. При разрешении этого вопроса высшая инстанция должна учитывать и принцип доступности правосудия с учетом территориальной и транспортной доступности, технических возможностей видео-конференц-связи и возможных судебных издержек.

Оспоренные бывшим мэром положения УПК признаны соответствующими основному закону. «Выявленный конституционно-правовой смысл ч. 1, 3 и 4 ст. 35 УПК является общеобязательным, что исключает любое иное их истолкование в правоприменительной практике», – заключил КС.

Подробнее о позиции Конституционного суда – в нашем материале «Конституционный суд: когда возможно изменение территориальной подсудности».

Судья-докладчик Юрий Данилов в своём особом мнении обратил внимание: при рассмотрении дела КС применил метод выявления так называемого конституционно-правового смысла оспоренной нормы. Подобный подход, по его словам, вполне допустим и широко используется в практике суда – в тех случаях, когда выявляемый смысл нормы направлен на обеспечение гарантий прав и законных интересов граждан, а не на их ограничение.

«Однако в данном случае названный подход неприемлем, поскольку выявить указанный смысл можно только при условии, если правовая норма существует», – заявил Данилов. 

На деле же Конституционный суд самостоятельно сконструировал ранее несуществующую правовую норму, выйдя при этом за пределы своей компетенции, а затем уже принялся выяснять ее конституционно-правовой смысл, признав при этом изобретенный «фантом» соответствующим Конституции.

Юрий Данилов, судья Конституционного суда

«Можно ли оценить буквальный смысл несуществующей нормы? Полагаю, что нет», – заявил он. 

«К тому же, сконструировав новую правовую норму, Конституционный суд не только призвал следовать ей, исключив иное ее толкование в правоприменительной практике, но и обратил ее действие вспять, не поставив вопрос о пересмотре состоявшихся в отношении заявителей решений, то есть придал обратную силу норме, ухудшающей их положение», – отметил Данилов.

При этом судья подверг критике не только сам факт создания «фантомной» нормы, но и ее содержание. По словам судьи, позиция КС содержит неопределенные формулировки, которые «вряд ли будут способствовать формированию единообразного подхода в правоприменительной практике». «Расплывчатость формулировки оснований для изменения территориальной подсудности приведет на практике к широкому и произвольному усмотрению правоприменительных органов», – уверен Данилов.

Кроме того, предписанный КС механизм рассмотрения ходатайств об изменении подсудности выносит за скобки как не имеющее никакого значения мнение самих носителей судебной власти – судей того суда, к юрисдикции которого по установленной законом процедуре относится рассмотрение уголовного дела.

Двумя росчерками пера – обвинителя и судьи Верховного суда – оформляется подозрение (или даже утверждение) в отношении названных судей в необъективности и ангажированности, пусть и с отсылкой на какие-то существующие помимо их воли обстоятельства, способные породить сомнения в их легитимности. Между тем речь идет ни много ни мало об их компетентности, деловой репутации, чести и верности принесенной присяге.

«Несомненно, проблема изменения территориальной подсудности уголовных дел существует. Но попытка решить ее в узких рамках конкретного нормоконтроля вряд ли может привести к желаемому результату: она многогранна, требует комплексного подхода; здесь мало поставить сруб, здесь требуется, помимо плотника, еще и квалифицированное участие столяра», – заключил судья.

Судья Сергей Казанцев напомнил об уголовных делах «гораздо более влиятельных» должностных лиц, в которых вопрос об изменении подсудности, в связи с сомнениями в беспристрастности суда, «вообще не возникал».

Так, экс-губернатор Сахалинской области Александр Хорошавин был осуждён Южно-Сахалинским городским судом. Василий Юрченко, экс- губернатор Новосибирской области, осуждён в Центральном районном суде Новосибирска. Николай Денин, экс-губернатор Брянской области, был признан виновным в инкриминируемом ему преступлении Советским районным судом Брянска. Экс-глава Карелии Андрей Нелидов осуждён по приговору Петрозаводского городского суда.

По мнению судьи, порядок, согласно которому изменение территориальной подсудности возможно не на основании прямого указания закона, а произвольно, по усмотрению обвинителя и судьи Верховного суда, «не может расцениваться как согласующийся с общеправовым критерием определенности, ясности и недвусмысленности правовой нормы». Тем самым создаются предпосылки для «избирательного правосудия», уверен судья.

Постановление Конституционного суда от 9 ноября 2018 года № 39-П (особое мнение судей Казанцева и Данилова написано в конце документа).

Информация ПРАВО.ru