Крашенинников отметил, что его научно-литературная работа направлена на привлечение внимания к тем проблемам, которые, как нам сейчас кажется, существовали в далекие времена. По словам автора, новый труд продолжает цикл исторических работ, посвященных развитию права как социокультурного явления от древнейших времен до наших дней.

Надо сделать так, чтобы мы не наступали на одни и те же грабли. Чтобы двигаться вперед, нужно знать, что находится сзади нас. 

Павел Крашенинников, депутат Госдумы

Первой из них был «Серебряный век права», в котором описываются события середины XIX – начала XX века. Следующим стали «Страсти по праву» о периоде с 1917-го до 1938 годов. А «Заповеди Советского права» описывают 1939-1961 годы.  

Рассматриваемый временной отрезок в отечественной истории вмещает в себя три периода: Второй мировой войны, участником которой СССР стал 22 июня 1941 года; послевоенный - до смерти Иосифа Сталина и период развенчания его культа личности с отказом от практики массовых репрессий после ХХ съезда КПСС. Этот временной отрезок включает в себя и военные, и международные, и экономические, и социальные события. В описываемый период произошли существенные изменения в управлении государством: от мобилизационного управления обществом и экономикой до перехода на "мирные рельсы". Советское право изменялось вместе со страной: динамично менялось законодательство, преобразовали судебную и правоохранительные системы, под эти перемены подстраивались наука, образование, изменялось правосознание.

В книге Крашенинников рассматривает историческую перспективу и движущие механизмы развития нашей страны на основе анализа правовых документов того периода в совокупности с другими историческими источниками. Также в работе представлены очерки о правоведах, так или иначе участвовавших в решении важнейших проблем развития советского государства и права.

Одна из целей книги – показать, кто стоял за конкретной буквой закона, подчеркнул Крашенинников. Он отметил, что постарался быть объективным при написании этого труда, но предупредил: «Совсем отказаться от оценочных вещей я не смог». Отдельно парламентарий осветил в «Заповедях советского права» даже такую отрасль как колхозное право. У молодых людей такая тема будет вызывать улыбку, но старшие еще помнят ее: «Я пытаюсь показать, откуда оно взялось, всю литературу поднял по этой теме».

Вице-президент ФПА, Генри Резник отметил, что обсуждаемый труд заслуживает высочайшей оценки. Настоящий ученый, где бы он ни оказался, не может не заниматься научным творчеством – это нам показал Крашенинников, заметил адвокат: «Задачи автора масштабные, а сама книга написаны в самом сложном жанре – научный очерк».

- Криминализация некоммунистической идеологии, любых рыночных отношений, тунеядства и стяжательства

- Полное отрицание частной собственности, доминирование госсобственности, ограниченная личная собственность только для потребительских целей, плановый характер экономики

- Совхозно-колхозная форма организации сельского хозяйства, госконтроль над личным подсобным хозяйством на селе, садово-огородными кооперативами городских жителей

- Всеобщая трудовая обязанность, жесткое госрегулирование трудовых отношений

- Госконтроль в сфере семейных отношений и воспитания детей

- Госфинансирование строительства и содержания жилых домов

Заслуженный юрист подчеркнул особую актуальность описанной темы в настоящее время: «Живы коммунисты и державники, поклонники имперских идей, сейчас появляются попытки вернуться к старым методам управления страной». При таком положении дел особенно важно, что парламентарий в «Заповедях советского права» живым интересным языком описывает непростой период, в котором я жил, подчеркнул Резник: «Это важно знать молодому поколению, и юрсообщество должно этому поспособствовать».

Журналист, директор Института Массмедиа РГГУ Николай Сванидзе присоединился к высокой оценке труда Крашенинникова: «Павел Владимирович книги печет как блины, не теряя при этом качества. Он нашел свой стиль, где сочетается глубина анализа и увлекательность письма». По словам Сванидзе, кроме правового анализа в книге есть и исторический. А главное – отсутствует юридическая сухость, заметил журналист. Завкафедрой адвокатуры МГИМО Алекей Клишин добавил, что «Заповеди советского права» помогут понять и использовать лучшие идеи тех лет в сегодняшней юридической работе.

С разрешения автора публикуем главу 7 "Новое лицо репрессий. Судебная и уголовная политика советского государства" из книги Крашенинникова: 

1939–1961 

Закон – наулице натянутый канат,

Чтоб останавливать прохожих средь дороги,

Иль их сворачивать назад,

Или им путать ноги.

Но что ж? Напрасный труд! Никто назад нейдет!

Никто иподождать нехочет!

Кто ростом мал – тот вниз проскочит,

А кто велик – перешагнет!

Василий Жуковский

СУДЕБНАЯ И УГОЛОВНАЯ ПОЛИТИКА СОВЕТСКОГО ГОСУДАРСТВА

Что же пишут в газетах в разделе «Из зала суда»?

Приговор приведен в исполненье. Взглянувши сюда,

обыватель узрит сквозь очки в оловянной оправе,

как лежит человек вниз лицом у кирпичной стены;

но не спит. Ибо брезговать кумполом сны

продырявленным вправе.

Иосиф Бродский

В современном понимании судоустройство ассоциируется нетолько ссудами, рассматривающими уголовные дела, но, наверное, вбольшей степени ссудами, рассматривающими семейные, жилищные, экономические споры. Всоветскую эпоху (или, если хотите, впервую ее половину) судоустройство, впервую очередь структурно ипсихологически, ассоциировалось суголовной политикой государства.

Основные начала уголовного законодательства Союза ССР исоюзных республик 1924 г., как иУК РСФСР вредакции 1926 г., полностью отказались оттермина «наказание», заменив его словосочетанием «мера социальной защиты» соответственно судебно-исправительного, медицинского либо медико-педагогического характера. Тем самым подчеркивалось, что социалистическое репрессивное законодательство носит сугубо оборонительный характер ине строится напринципе мести типа «око заоко»[1].

Уголовный кодекс как закон опреступлении инаказании «изменился», стал законом опреступлении имере социальной защиты. Впрочем, вдругих актах илитературе слово «наказание», как ислова «репрессии», «классовое принуждение», «кара», широко использовалось.

После войны иособенно после смерти Сталина наряду снасилием физическим стало активнее использоваться насилие моральное как ввиде пропагандистских кампаний против отдельных представителей творческой интеллигенции, стиляг, любителей западной музыки ивообще против «низкопоклонства перед Западом», так ив виде бессудных высылок заграницу, впровинциальные города, помещения впсихиатрическую лечебницу неугодных элементов. Репрессии перестали быть тотальными икровавыми, нокак часть государственного насилия по-прежнему оставались эффективным инструментом управления обществом наряду ссуггестией иправом.

Естественно, эти изменения потребовали некоторой корректировки уголовной политики государства.

За период 1938–1961 гг. система судоустройства менялась несколько раз. Всоответствии сЗаконом СССР от 16 августа 1938 г. «О судоустройстве СССР, союзных иавтономных республик»[2] судебная система включала всебя:

– Верховный Суд СССР;

– верховные суды союзных республик;

– краевые иобластные суды, суды автономных республик иавтономных областей;

– окружные суды;

– специальные суды СССР, создаваемые попостановлению Верховного Совета СССР;

– народные суды.

Примечательно, что судьи народных судов избирались натри года гражданами соответствующего района. Народные суды рассматривали:

– уголовные дела: опреступлениях против жизни, здоровья, свободы идостоинства граждан – обубийствах, онанесении телесных повреждений, производстве незаконных абортов, незаконном лишении свободы, обизнасиловании, озлостном неплатеже алиментов, обоскорблении, охулиганстве, клевете; обимущественных преступлениях – оразбое, грабеже, кражах, мошенничестве, вымогательстве; ослужебных преступлениях должностных лиц – злоупотреблении властью, превышении власти, бездействии власти, растратах, бесхозяйственности, подлогах, обобвешивании иобмеривании, опревышении цен; опреступлениях против порядка управления – нарушении избирательного закона, злостном неплатеже установленных законом налогов исборов, оботказе отвыполнения государственных поставок иповинностей, обуклонении отпризыва иот обязанностей военной службы, онарушении законных распоряжений органов власти;

– гражданские дела: поискам обимуществе; поискам, связанным снарушением законов отруде; поискам обуплате алиментов; поискам онаследстве;

и другие уголовные игражданские дела, отнесенные законом кего ведению.

Краевой, областной, окружной суд исуд автономной области избирались соответствующим Советом депутатов трудящихся сроком напять лет. Вкомпетенцию названных судов входило рассмотрение уголовных дел оконтрреволюционных преступлениях, обособо опасных преступлениях против государственного управления, охищениях социалистической собственности, обособо важных должностных ихозяйственных преступлениях, атакже отнесенные законом ких ведению гражданские дела поспорам между государственными иобщественными учреждениями, предприятиями иорганизациями. Также вкомпетенцию этих судов входило рассмотрение жалоб ипротестов наприговоры, решения иопределения народных судов. Верховный суд автономной республики, Верховный суд союзной республики избирались соответствующим Верховным советом сроком напять лет.

Верховный суд автономной республики, как икраевой, областной, окружной суд, суд автономной области, рассматривал уголовные дела оконтрреволюционных преступлениях, обособо опасных преступлениях против государственного управления, охищениях социалистической собственности, обособо важных должностных ихозяйственных преступлениях, атакже отнесенных законом кего ведению гражданских дел поспорам между государственными иобщественными учреждениями, предприятиями иорганизациями ижалобы ипротесты наприговоры, решения иопределения народных судов.

Верховный суд союзной республики являлся высшим судебным органом союзной республики иосуществлял надзор засудебной деятельностью всех судебных органов союзной республики, автономных республик, краев, областей иокругов, входящих всостав данной союзной республики.

Система специальных судов охватывала:

а) военные трибуналы;

б) линейные суды железнодорожного транспорта;

в) линейные суды водного транспорта.

Военные трибуналы рассматривали дела овоинских преступлениях, атакже обиных преступлениях, отнесенных законом ких ведению.

К подведомственности линейных судов железнодорожного иводного транспорта были отнесены дела опреступлениях, направленных наподрыв трудовой дисциплины натранспорте, ио других преступлениях, нарушающих нормальную работу транспорта.

Верховный Суд СССР являлся высшим судебным органом, избирался Верховным Советом СССР сроком напять лет иосуществлял надзор засудебной деятельностью всех судебных органов СССР исоюзных республик путем рассмотрения протестов Прокурора СССР иПредседателя Верховного Суда СССР наприговоры, решения иопределения судов, вошедшие взаконную силу; жалоб ипротестов поделам, рассмотренным военными трибуналами, линейными судами железнодорожного иводного транспорта.

В 1938 г. постановлением СНК СССР иЦК ВКП(б) от 17 ноября 1938 г. № 81 «Об арестах, прокурорском надзоре иведении следствия»[3] были ликвидированы судебные тройки, созданные впорядке особых приказов НКВД СССР, атакже тройки при областных, краевых иреспубликанских управлениях рабоче-крестьянской милиции. Дела передавались нарассмотрение судов или Особого совещания при НКВД СССР.

В годы Великой Отечественной войны были существенно расширены полномочия военных трибуналов. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 г. «О военном положении»[4] вместностях, объявленных навоенном положении, все дела опреступлениях, направленных против обороны, общественного порядка игосударственной безопасности, передавались нарассмотрение военных трибуналов, аименно:

а) дела огосударственных преступлениях;

б) дела опреступлениях, предусмотренных Законом от 7 августа 1932 г. обохране общественной (социалистической) собственности;

в) все дела опреступлениях, совершенных военнослужащими;

г) дела оразбое;

д) дела обумышленных убийствах;

е) дела онасильственном освобождении издомов заключения ииз-под стражи;

ж) дела обуклонении отисполнения всеобщей воинской обязанности ио сопротивлении представителям власти;

з) дела онезаконной покупке, продаже ихранении оружия, атакже охищении оружия.

Кроме того, военным властям предоставлялось право передавать нарассмотрение военных трибуналов дела оспекуляции, злостном хулиганстве ииных преступлениях, если командование признает это необходимым пообстоятельствам военного положения.

Военные трибуналы рассматривали дела всоставе трех постоянных членов поистечении 24 часов после вручения обвинительного заключения. Приговоры военных трибуналов неподлежали кассационному обжалованию имогли быть отменены или изменены лишь впорядке надзора. Окаждом приговоре, присуждающем квысшей мере наказания (расстрелу), военный трибунал немедленно сообщал потелеграфу председателю Военной коллегии Верховного Суда Союза ССР иГлавному военному прокурору Красной Армии, Главному прокурору Военно-Морского Флота Союза ССР попринадлежности. Вслучае неполучения втечение 72 часов смомента вручения телеграммы адресату телеграфного сообщения оприостановлении приговора таковой приводился висполнение (Указ Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 г. «Об утверждении Положения овоенных трибуналах вместностях, объявленных навоенном положении, иврайонах военных действий»[5]).

В годы Великой Отечественной войны военные трибуналы широко применяли примеч. 2 кст. 28 УК РСФСР 1926 г., согласно которой сприведением Рабоче-Крестьянской Красной Армии навоенное положение военнослужащие, находящиеся вштрафных воинских частях, направлялись вдействующую армию, адальнейшее отбывание назначенной им меры социальной защиты откладывалось доокончания военных действий.

Приговор, присуждающий ввоенное время военнослужащего клишению свободы без поражения прав, мог быть поопределению суда, вынесшего приговор, отсрочен исполнением доокончания военных действий стем, что осужденный направляется вдействующую армию.

В отношении военнослужащих, проявивших себя всоставе действующей армии стойкими защитниками Союза ССР, допускались походатайству соответствующего военного начальства освобождение отназначенной ранее меры социальной защиты либо замена ее более мягкой мерой социальной защиты поопределению суда, вынесшего приговор.

После войны Указом Президиума Верховного Совета СССР от 11 сентября 1953 г. «Об изменении подсудности военных трибуналов»[6] сокращена компетенция военных трибуналов. Общим судам были переданы дела опреступлениях лиц строевого иадминистративно-хозяйственного состава милиции, направленных против установленного для них порядка несения службы; дела опреступлениях послужбе личного состава военизированной охраны предприятий промышленности, железнодорожного, водного ивоздушного транспорта идругих ведомств, военизированной охраны исправительно-трудовых лагерей иколоний, надзирательского состава тюрем, кроме военизированной охраны первой категории; дела осовершенных невоеннослужащими преступлениях, предусмотренных Указом Президиума Верховного Совета СССР от 9 июня 1947 г. «Об ответственности заразглашение государственной тайны иза утрату документов, содержащих государственную тайну».

В компетенции военных трибуналов остались только дела опреступлениях, совершенных военнослужащими, идела ошпионаже.

Некоторые изменения всистеме судов имели место идо вступления всилу Основ уголовного судопроизводства, утвержденных Законом СССР от 25 декабря 1958 г. «Об утверждении Основ уголовного судопроизводства Союза ССР исоюзных республик»[7]. Всоответствии сУказом Президиума Верховного Совета СССР от 24 июня 1953 г. «Об объединении линейных судов железнодорожного иводного транспорта, прокуратур железнодорожного иводного транспорта, атакже Железнодорожной коллегии иВодно-транспортной коллегии Верховного Суда СССР»[8] линейные водные транспортные суды илинейные суды железнодорожного транспорта были объединены вединые транспортные суды, вкомпетенцию которых входило рассмотрение дел опреступлениях натранспорте.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 14 августа 1954 г. «Об образовании президиумов всоставе Верховных судов союзных иавтономных республик, краевых, областных судов исудов автономных областей»[9] были созданы президиумы, которые впорядке надзора рассматривали вступившие взаконную силу приговоры ирешения судов поинициативе соответствующих прокуроров ипредседателей судов.

В Основах законодательства осудоустройстве Союза ССР, союзных иавтономных республик 1958 г. был заложен основной принцип судопроизводства, всоответствии скоторым правосудие вСССР осуществляется только судом, аименно:

Верховным Судом СССР;

верховными судами союзных республик;

верховными судами автономных республик, краевыми, областными, городскими судами, судами автономных областей, судами автономных округов;

районными (городскими) народными судами, атакже

военными трибуналами вВооруженных Силах СССР.

Все суды образовывались навыборных началах. Судьи инародные заседатели были ответственны перед избирателями или избравшими их органами иотчитывались перед ними, атакже могли быть досрочно лишены своих полномочий неиначе как поотзыву избирателей или органа, их избравшего, или же всилу состоявшегося оних приговора суда.

Кроме того, с 1948 по 1960 г. действовал Указ Президиума Верховного Совета СССР от 15 июля 1948 г. «О дисциплинарной ответственности судей»[10], которым предусматривалась ответственность судей занарушение трудовой дисциплины, упущения всудебной работе вследствие небрежности или недисциплинированности судьи, совершение поступков, недостойных советского судьи.

К судьям применялись такие меры дисциплинарной ответственности, как замечание, выговор, строгий выговор.

В тех случаях, когда коллегия подисциплинарным делам признавала, что судья несоответствует занимаемой должности, она доводила это досведения министра юстиции СССР или министра юстиции союзной республики для постановки вустановленном законом порядке вопроса оботозвании судьи сзанимаемой должности.

В Основах 1958 г. был заложен принцип коллегиального рассмотрения дела: всудах первой инстанции дело рассматривалось судьей идвумя народными заседателями (такой порядок действовал вплоть до 1 февраля 2003 г.); кассационные жалобы ипротесты рассматривались всудебных коллегиях вышестоящих судов всоставе трех членов соответствующего суда.

В развитие Основ Верховный Совет РСФСР 27 октября 1960 г. принял Закон РСФСР «О судоустройстве РСФСР»[11], которым предусматривались упразднение участковой системы народных судов исоздание единого народного суда района, города, что способствовало единству судебной практики встране. Срок полномочий судей был установлен впределах пяти лет, народных заседателей – снижен додвух лет.

Уголовное право впредвоенный период

В рассматриваемый период террор как инструмент государственного управления продолжал применяться. Пик его пришелся на 1937–1938 гг. Завремя Большого террора было арестовано более 1,5 млн ирасстреляно более 600 тыс. человек.

Весной 1939 г. народный комиссар внутренних дел Н.И. Ежов, непосредственно осуществлявший Большой террор, сам был арестован ирасстрелян вфеврале 1940 г.

Его соратник поорганизации бескомпромиссной борьбы склассовыми ииными «врагами» – нарком юстиции СССР (1936–1938 гг.) Н.В.Крыленко[12] вотличие отЕжова теоретически ипрактически подготавливал государство иобщество кБольшому террору, нотоже стал жертвой этого молоха – расстрелян в 1938 г.

Одним изпервых шагов нового наркома юстиции Н.М. Рычкова уже в 1938 г. стало осуждение фактов нарушения законности, допускавшегося бывшим руководством НКЮ. Втом же году был произведен пересмотр дел вотношении более 1 млнчеловек, осужденных впредыдущие годы. 15 декабря 1938 г. НКЮ СССР иВерховный Суд СССР направили судам письмо, вкотором указывали: «Как правило, непринимать ксвоему производству дел, покоторым выводы обвинения строятся исключительно насобственных признаниях обвиняемых, неподкрепленных никакими другими документами, ивозвращать такие дела надоследование». Однако уже 10 января 1939 г. появляется телеграмма И. Сталина одопустимости применения «в виде исключения» мер физического воздействия карестованным «врагам народа». Вработе юстиции, отмечает А.Я. Кодинцев, тут же наблюдается «крен» вдругую сторону. 14 января 1939 г. выходит секретный совместный приказ Н. Рычкова иИ. Голякова № 16/5 (с редакцией А. Вышинского)[13]. Внем письмо от 15 декабря признавалось серьезной ошибкой. Вчастности, было заявлено, что оно противоречит ст. 58 УПКРСФСР, согласно которой личное объяснение обвиняемых является одним извидов доказательств. Судьи получили взаимоисключающие указания. Содной стороны, предписывалась борьба снарушением процессуальных норм, супрощенчеством, сдругой – давалась установка набеспощадную борьбу с «контрреволюционными преступлениями». Адвокаты неимели права задавать вопросы обизбиении обвиняемых исвидетелей напредварительном следствии. Судьи недолжны были подводить свидетелей котказу отданных показаний[14].

Вместе стем уже 5 апреля 1939 г. политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение, согласно которому областные суды получили право снимать судимость пост. 58 УК, если лица неменее трех лет после освобождения несовершали новых преступлений. После этого суды были вновь сориентированы навосстановление правосудия. Пленум Верховного Суда СССР прямо санкционировал начало массового пересмотра дел осужденных по ст. 58 УК в 1936–1938 гг. В «Правде» была опубликована статья, призывавшая арестовывать клеветников. Действительно, многие дела были пересмотрены, многие доносчики осуждены. Оправданных людей восстанавливали напрежней работе[15].

Прокуратура СССР воглаве сА.Я. Вышинским напротяжении 1939 г. несколько раз предлагала начать уголовную политику счистого листа, осуществить массовый пересмотр приговоров поделам оконтрреволюционных преступлениях[16].

Органы прокуратуры накопили много данных обосуждении лиц квысшей мере наказания «тройками» иОсобым совещанием НКВД, при этом вомногих приговорах вообще несодержалось указаний насовершение каких-либо преступлений. Однако это могло сильно дискредитировать НКВД иВоенную коллегию Верховного Суда СССР, поэтому их сопротивление было очень сильным[17]. Посуществу это означало бы новый виток репрессий. 

23 апреля 1940 г. был подписан приказ НКВД иПрокуратуры СССР, согласно которому постановления «троек» подлежали пересмотру только вОсобом совещании.

Согласно секретному приказу НКЮ СССР иПрокурора СССР от 20 марта 1940 г. № 058 «О порядке освобождения из-под стражи лиц, оправданных поделам оконтрреволюционных преступлениях» оправданные лица неподлежали немедленному освобождению судами из-под стражи, адолжны были направляться вте места заключения, откуда они были доставлены всуд. Суды обязывались предварительно выяснить ворганах НКВД, неимеется ли сих стороны каких-либо возражений вотношении освобождаемых, «независимо отвынесения поданному делу оправдательного приговора»[18].

В этих условиях вполне респектабельной судебной системе ивнешне цивилизованному, конечно сучетом особенностей классового подхода, уголовному законодательству СССР кроме всего прочего приходилось играть роль «оперативного прикрытия» повседневной практики террора против граждан своей страны, устраивая показательные процессы пополностью сфальсифицированным делам. Наэти процессы приглашали представителей зарубежных прокоммунистических партий, общественных деятелей, писателей, стем чтобы они рассказали оторжестве справедливости изакона вСССР.

В результате процесс репрессий больше влиял направоприменительные органы, нежели Уголовный кодекс (напомним, что с 1926 г. действовал Уголовный кодекс РСФСР[19]). Расширение репрессий распространяется нетолько на «изменников родине», нои начленов их семей. Так, постановлением политбюро ЦКВКП(б) от 7 декабря 1940 г. «О привлечении кответственности изменников родине ичленов их семей» было принято решение опривлечении кответственности граждан СССР, самовольно уходящих изСССР вдругие государства (ст. 58-1а УК РСФСР), как невозвращенцев, атакже опривлечении кответственности членов семьи, совместно сними проживавших или находившихся наих иждивении кмоменту совершения этими гражданами преступления, путем ссылки вотдаленные северные районы Союза ССР насрок от 3 до 5 лет, сконфискацией. Дела опривлечении кответственности членов семей изменников родине рассматривались особыми совещаниями НКВД СССР. Названное постановление носило секретный характер ине было доведено дообщественности. Далее принимается Указ Президиума Верховного Совета СССР «О дополнении положения огосударственных преступлениях статьей обответственности членов семей изменников родине» иинструкция Народного комиссариата внутренних дел СССР «О порядке ссылки вотдаленные северные районы СССР членов семей изменников родине, бежавших или перелетевших заграницу», которые распространяли свое действие нетолько начленов семей военнослужащих, как это было предусмотрено вУголовном кодексе, нои навсех других граждан СССР, бежавших заграницу. Ссылке вотдаленные северные районы СССР подлежали все совершеннолетние члены семьи изменника родине (отец, мать, жена, муж, дети, тесть, теща, братья, сестры). Несовершеннолетние дети ссылаемых следовали вместе совзрослыми членами семьи[20].

В науке уголовного права, взаконодательстве иправоприменении того времени отчетливо прослеживается высокий уровень политической составляющей признаков преступлений. Как отмечал А.Н. Трайнин, «сочетание вюридической норме специальной уголовно-правовой квалификации собщеполитической характеристикой непереставало быть значительным ивесьма характерным явлением»[21]. Так, согласно ст. 128-а УК РСФСР завыпуск недоброкачественной или некомплектной продукции иза выпуск продукции снарушением обязательных стандартов директора, главные инженеры иначальники отделов технического контроля промышленных предприятий карались, как запротивогосударственное преступление, равносильное вредительству, тюремным заключением сроком от 5 до 8 лет. Как видно отсюда, вотличие отдругих норм данная статья УК неимела деления надиспозиции исанкцию. «В эту единую норму новой конструкции непосредственно вплетена политическая характеристика – определение выпуска недоброкачественной продукции как «противогосударственного преступления, равносильного вредительству»»[22]. Аналогичный подход был воплощен вУказе Президиума Верховного Совета СССР от 10 февраля 1941 г. «О запрещении продажи, обмена иотпуска насторону оборудования иматериалов иоб ответственности посуду заэти незаконные действия»[23], которым незаконный выпуск оборудования иматериалов приравнивался красхищению социалистической собственности.

Правовая определенность продолжала заменяться политической характеристикой действия игосударственной направленностью борьбы сконкретными преступлениями ипреступностью вообще. После свертывания НЭПа вУК РСФСР вновь «вернулась» спекуляция вее первоначальном виде. Впостановлении Пленума Верховного Суда СССР от 10 февраля 1940 г. № 2/3/У «О судебной практике поделам оспекуляции»[24] отмечалось, что даже втех случаях, когда поделу неустановлена перепродажа скупаемых товаров сцелью наживы, атакже несобрано прямых доказательств (показания свидетелей, признание обвиняемого ит.д.) скупки товаров сцелью перепродажи, носуд, исходя изкосвенных доказательств – количества, ассортимента товаров, потребности обвиняемого иего семьи взакупленных товарах для личного потребления идругих обстоятельств поделу, придет квыводу, что скупка товаров производилась подсудимым для перепродажи вцелях наживы, суд должен квалифицировать это преступление пост. 19, 107 (спекуляция) УК РСФСР ипо соответствующим статьям УК других союзных республик.

Яркий образец состава сглубоко изменившимся социальным содержанием являла собой ст. 131 УК РСФСР, вкоторой гражданское право тесно переплетается суголовным: занеисполнение обязательств подоговору, заключенному сгосударственным или общественным учреждением или предприятием, если при рассмотрении дела впорядке гражданского судопроизводства обнаружен злонамеренный характер неисполнения, была установлена санкция ввиде лишения свободы насрок неменее шести месяцев сконфискацией всего или части имущества. Несмотря нато что частнокапиталистический сектор, который подпадал под действие данной статьи, вто время уже был ликвидирован, этой статье, однако, нашли применение: кответственности привлекались колхозники иединоличники, нарушившие заключенные индивидуальные договоры слесозаготовительными организациями, зазлостные случаи убоя молодняка ит.п. (постановление Пленума Верховного суда СССР от 1 августа 1942 г. № 14/М/14/у «Об ответственности колхозников заубой молодняка крупного рогатого скота»)[25].

Следует отметить, что после принятия Конституции 1936 г., где первоначально уголовное законодательство было отнесено ккомпетенции Союза ССР, началась работа покодификации уголовного права. В 1939 г. Всесоюзным институтом юридических наук был подготовлен проект Уголовного кодекса СССР. Однако дальнейшая работа над проектом УК СССР была прервана Великой Отечественной войной 1941–1945 гг.[26]

Уголовное право вовремя 

Великой Отечественной войны

В период Великой Отечественной войны «борьба засоциалистическую законность» продолжалась как нафронте, так ив тылу. Роль «законодателя» наряду сГКО взял насебя Верховный Суд СССР, который возглавлял И.Т. Голяков. Высшая судебная инстанция Советского Союза предоставила возможность судам широко применять принцип аналогии уголовного закона, что для публичного права является, безусловно, крайне опасным приемом, однако вте годы эта позиция поддерживалась большинством специалистов[27]. Так, например, впериод войны уклонение отмобилизации для постоянной работы напроизводстве истроительстве было уголовно наказуемым деянием. Нов отношении сельского хозяйства это деяние небыло предусмотрено законом вкачестве наказуемого. «Советский суд, стоящий настраже интересов Родины, немог ограничиться учетом одного этого формального момента, – отмечал Б.С. Маньковский, – ибо закон исходит издиалектического единства формального понятия преступления иматериального понятия его как деяния общественно опасного»[28], исоответственно применил аналогию закона: вПостановлении Пленума Верховного Суда СССР от 15 сентября 1942 г.[29] было указано, что уклонение лиц, принадлежащих ксоставу сельского населения, отмобилизации для постоянной работы напроизводстве истроительстве следует квалифицировать пост. 16 УК РСФСР иУказу Президиума Верховного Совета СССР от 13 февраля 1942 г. «О мобилизации напериод военного времени трудоспособного городского населения для работы напроизводстве истроительстве»[30].

Использование принципа аналогии было предусмотрено ипостановлением Пленума Верховного Суда СССР от 8 января 1942 г. № 1/1/у «О квалификации некоторых видов кражи личного имущества граждан вусловиях военного времени»[31], аименно применение ккраже, совершенной вусловиях военного времени группой лиц, или неоднократно, или лицами, которые ранее привлекались ксуду захищения, атакже при иных особо отягчающих обстоятельствах, норм обандитизме. Такое решение обосновывалось тем, что наказание вотношении бандитизма было более жестким, адействовавшее наказание закражу неудовлетворяло ситуации того времени. Понятно, что никакой возможности, да и, судя повсему, желания созыва сессий Верховного Совета сцелью внесения изменений взаконодательство для включения нового состава преступления вУК вто время небыло.

При этом руководящие постановления Пленума Верховного Суда СССР пообщим вопросам, вкоторых содержались указания судам, признавались нетолько обязательными для судов, нои бесспорным источником уголовного права[32].

Война повлекла огромные изменения всоциально-политической обстановке, что немогло неотразиться ина правоприменении. Многие действия, неносящие политического характера, нопредставлявшие собой преступления довойны, впериод с 1941 по 1945 г. утратили общественно опасный характер или лицо, его совершившее, уже непризнавалось общественно опасным (ст. 8 УК РСФСР). Так, постановление Пленума Верховного Суда СССР от 29 июля 1943 г. «Одополнении постановления Пленума Верховного суда СССР от 8 января 1942 г.» устанавливало, что незаконченные производством дела поконтрреволюционным преступлениям, особо опасным преступлениям против порядка управления инаиболее тяжким преступлениям общеуголовного характера (убийства, разбой, крупные хищения ирастраты) вотношении лиц, призванных после совершения преступления вКрасную Армию, подлежат направлению через военную прокуратуру ввоенные трибуналы поместу службы обвиняемого. Что же касается прочих дел вотношении указанных лиц, то, учитывая, что вэтих делах нет особой злостности ичто рассмотрение их повозвращении указанных лиц своенной службы явно нецелесообразно, Пленум Верховного Суда СССР предложил эти дела прекратить наосновании ст. 8 УК РСФСР[33].

Изменились иэкономические составы преступлений ввоенный период. «Характер спекуляции ввоенные годы существенно отличался отдовоенного времени. Если раньше объектом спекуляции были преимущественно промышленные товары, товвоенное время основными объектами стали продовольственные товары исельскохозяйственные продукты»[34]. Омасштабах спекуляции вгоды войны свидетельствует тот факт, что виюле 1941 г. – апреле 1944 г. попреступлениям оспекуляции возбуждено 563 640 уголовных дел, привлечено 798 447 обвиняемых[35].

Переход Красной Армии отоборонительных кнаступательным операциям 1942–1943 гг. повлек необходимость законодательного отражения ответственности за «немецко-фашистские» преступления.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 г. № 39 «О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных вубийствах иистязаниях советского гражданского населения ипленных красноармейцев, для шпионов, изменников родины изчисла советских граждан идля их пособников»[36] отмечалось, что восвобожденных Красной Армией отнемецко-фашистских захватчиков городах иселах обнаружено множество фактов неслыханных зверств ичудовищных насилий, учиненных «фашистскими извергами, гитлеровскими агентами, атакже шпионами иизменниками родины изчисла советских граждан над мирным советским населением ипленными красноармейцами. Многие десятки тысяч нив чем неповинных женщин, детей истариков, атакже пленных красноар

Дата: 04 сентября 2019